РОЖДЕСТВЕНСКИЙ ДЕМОН.

Демон печально брёл по вечерней заснеженной улице. Немногочисленные прохожие не видели его, а если бы и видели, то, конечно же, не догадались бы, что это дух, изгнанный из Ада. Почему изгнанный? А кто его знает. «Может быть, на него нашла блажь сделать какое-нибудь доброе дело, ну и указали двери», - как писал Гоголь, а может по какой-либо ещё причине. И с тех пор скитается бедолага по всему свету, нигде не находя приюта, несчастный и одинокий.
Особенно ему было грустно в эту ночь. Ведь был Сочельник. Вокруг висели весёлые фонарики, приветливо светились витрины салонов, через которые было видно множество нарядных ёлок, увешанных хлопушками, шариками и другими украшениями. Из каждого открытого окна доносилась музыка и счастливые детские голоса, дождавшиеся, наконец, желанного праздника. Но ничего не радовало отвергнутого Демона, и вся эта рождественская обстановка вызывала в его холодном сердце только щемящую тоскливую боль.
Демон остановился и поднял голову, что бы рассмотреть позолоченные купола церкви. Ещё никогда он не подходил к ней так близко. И тут невольные слёзы навернулись на глазах Демона. Ему вспомнилось то время, когда он ещё не был изгнанником. Тогда он тоже веселился в Сочельник. Он и его друзья демоны собирались в небольшую стайку и совершали дерзкие налёты на рождественские церкви. Делали они это не с серьёзным умыслом, а только ради удовольствия. Ах, как же было приятно всласть поиздеваться над возмущёнными от такого нахальства ангелами-стражниками, а потом смыться прямо из-под носа подоспевших войнов-серафимов!
Даже слёзы у Демона были холодными, поэтому они быстро застыли на его щеках и упали на землю уже двумя твёрдыми льдинками. Вдруг неожиданно церковные колокола залились звоном, неприятно ворвавшимся в голову Демона, как звук, который издаёт стекло, если по нему провести гвоздём. Тёмный дух зажал уши ладонями, и звон стал немного глуше. Через некоторое время Демон неожиданно понял, что эти звуки, как ни странно, нравятся ему. Приглушённый перезвон из раздирающей уши какофонии превратился вдруг в какую-то дивную, неслыханную им доселе мелодию. Перезвон закончился, и Демон с облегчением опустил руки, но музыка до сих пор продолжала звучать у него в голове.
Наверное он бы ещё долго стоял и предавался томной печали, если бы вдруг не почувствовал неожиданный укол между крыльями, от которого по всей спине разлилась жгучая боль. Это означало только одно. Демон обернулся и увидел ангелину-стражницу. Она была очень сердитой.
- Тебе здесь делать нечего, нечистый дух! Изыди, иначе я покромсаю тебя на куски! – грозно сказала ангелина, угрожая Демону длинным пылающим мечом. С ангельскими мечами шутки плохи, и Демон отлично это понимал. Поэтому он поднял руки, показывая, что безоружен, и осторожно попятился в сторону, потом быстро шмыгнул в узкий тёмный переулок. Там Демон сел на землю и прислонился, чтобы отдышаться и подождать, пока боль в спине утихнет. Наконец он поднялся и собрался дальше идти, куда глаза глядят, как вдруг услышал знакомый сердитый голос стражницы:
- Изыди, нечистый дух, тебе здесь не место!
- Да ухожу я уже, ухожу! – немного раздражённо отозвался Демон. Но ангелины за ним не было; она обращалась к кому-то другому, дерзнувшему приблизится к церкви. «Рождественский налёт! – подумал Демон, и сердце его сильно забилось в груди, - Я должен увидеть это хотя бы со стороны!»
Демон осторожно выглянул из переулка, чтобы посмотреть на свою любимую в прошлом забаву. Но то, что он увидел, вовсе не походило на весёлую демонскую игру. Уже знакомая нам ангелина отчаянно билась в лапах огромного трёхметрового демона, который держал её за горло и заливался хриплым злодейским хохотом. «Архидьявол!» - промелькнуло в голове Демона, и он в ужасе закусил большой палец. В демонской иерархии архидьяволы – самые приближённые к Сатане. Они настолько могущественны и свирепы, что не станут заниматься таким баловством, как рождественский налёт. На церковь этот архидьявол напал, скорей всего, по приказу Сатаны. Ангелина хрипела и задыхалась, но всё же пыталась исполнить свой долг. Она из последних сил замахнулась на врага мечом, но тот, с тем же противным смехом, махнул свободной рукой и выбил оружие у ангелины. Пылающий ангельский меч отлетел в сторону и упал к ногам Демона.
Наконец архидьяволу надоело злодейски хохотать, и он гаркнул на ангелину:
- Прекрати брыкаться, Божья кукла! Всё равно ты меня не остановишь!
И тут же с диким воплем громила разжал свою ручищу и подлетел на несколько метров. Едва живая ангелина с трудом отползла в сторону и развернулась, чтобы посмотреть, отчего это её противник так вскочил. В свете огненных бликов она увидела чёрную фигуру, сжимающую обеими руками ангельский меч. И это был ни кто иной, как… наш Демон!
Когда Демон увидел эту ужасную расправу над несчастной ангелиной, в его душе что-то оборвалось. Все его мысли вдруг включились в несвойственную ему сторону – как помочь ангелине? И тут к ногам Демона упал её меч. Демон в нерешительности посмотрел на него. Взять в руки огненный меч для Демона было настоящим самоубийством. Тут наш герой ещё раз взглянул на бьющуюся в агонии ангелину и на злобного архидьявола, и принял решение. Он схватил меч за рукоятку, которая тот час обожгла ему руку. Боль была такой дикой, что Демон чуть не выронил чудо-оружие. Что бы этого не произошло, он взялся за рукоятку и второй рукой, которую так же полоснуло огнём. Превозмогая боль, Демон подскочил к архидьяволу сзади и ткнул его мечом… хм… в место пониже спины.
Архидьявол, потирая больное место, злобно оглянулся по сторонам, ища обидчика, и увидел Демона.
- Оставь её в покое! – грозно прошипел тот.
Архидьявол совсем ошалел при виде своего подземного собрата, держащего ангельский меч. Но тут он заметил на щеке Демона крестообразный шрам – клеймо изгнанника, и на лице злодея появилась кривая ухмылка:
- Ты, брат, как я вижу, совсем уже одурел в своём изгнании.
- Что тебе здесь нужно?! – как будто не слышал его Демон.
- Не твоё собачье дело, щенок! – огрызнулся злодей.
- Что бы ты ни задумал, я не позволю тебе этого сделать! – продолжал наш герой. И тут его противник захохотал так, что чуть не лопнул от смеха:
- Ха-ха-ха, вы только посмотрите на этого святошу! Тоже мне, праведник нашёлся! Да ты даже меч удержать не сможешь, не для твоих он рук! А удержишь, так скорее сам подохнешь, чем нанесёшь мне хотя бы царапину!
И это было правдой – нестерпимая боль уже начала разливаться по всему телу. Больше Демон не стал рассуждать – он накинулся на архидьявола как разъярённая пантера. В воздухе разлетелись огненные искры – это архидьявол достал свой меч, и два оружия скрестились. Демон уже не думал ни о чём – он только бил и уворачивался. Всё для него слилось в единый танец огня и боли. Я не знаю, и он не знает, и никто не знает, как долго всё это продолжалось. И тут Демон скорее почувствовал, чем увидел, как где-то сбоку наливается сиреневатый свет. Это означало, что его работа выполнена, и что если он сейчас же не уйдёт, ему конец. За секунду до этого Демон, наконец, отпустил меч, сделал уму непостижимый кувырок назад и снова очутился в переулке.
Произошла короткая сиреневая вспышка, и вот уже архидьявол лежит на земле, связанный особой верёвкой и окружённый войнами-серафимами – шестикрылыми существами в сиреневых одеждах и с огромными мечами, более длинными и более объятыми пламенем, чем у ангелов. Наша более-менее оклеймавшаяся ангелина, вытянувшись в струнку, докладывала о произошедшем одной серафиме – по-видимому, начальнице. Но Демон ничего этого не видел – он уже был далеко от этого места. И тут только он понял, что совершенно обессилен. Демон опустился на землю и сунул обгоревшие до костей руки в холодный снег, но это не помогло. Боль наполнила всё его тело, его жилы пылали изнутри, и каждая клеточка, казалось, горела. Демон умирал, и он отлично понимал это, и не боролся со смертью. Демон просто прислонился к холодной стене дома и ждал своего конца. И вот уже мутная пелена стала застилать его разум, и веки закрылись сами собой…
Но вдруг Демон почувствовал, что перед ним вспыхнул какой-то свет. Он с трудом приоткрыл глаза и увидел перед собой ангелину, которую спас от архидьявола. Это она распространяла вокруг себя мягкий золотистый свет. «Добить пришла, - догадался Демон, - Чтоб не мучился». Но ангелина не стала добивать Демона. Она опустилась перед ним на колени, и он увидел на её лице улыбку. Это была та самая тёплая, любящая улыбка, о которой в глубине души тоскует каждый демон. Ангелина взяла в свои ладони обгоревшие руки Демона, нежно погладила их, и они перестали болеть. Затем она наклонилась к самому его лицу и приникла к его губам. И от этого поцелуя, вся боль, что была в Демоне, утихла. Ангелина осторожно провела ладонью по его заклеймённой щеке (отчего шрам тут же растаял) и нежно прошептала:
- Ты искупил свои грехи. Ты достоин исцеления.
Демон некоторое время сидел неподвижно. Он ещё не совсем понял, что произошло, но ему было хорошо, и он не хотел выходить из сладкой неги. Затем он несколько удивлённо посмотрел на свои исцелённые руки. Раньше они были тёмными и загрубевшими от крови и копоти, а сейчас они снова стали белыми и мягкими, как когда-то – когда Демон сам был ещё Ангелом. Тут демон почувствовал, что совсем замёрз – ведь он сидел на холодной земле. Поэтому он встал, взмахнул крыльями и взлетел на крышу соседнего дома. Тут только Демон заметил, что на чёрных перьях его крыльев появились какие-то белые пятна. Сначала он подумал, что это прилипший снег и попытался его стряхнуть, но он не стряхивался. Демон пригляделся, и вдруг!.. И вдруг всё понял. Он слышал, что даже падший ангел имеет шанс на спасение, но не верил в это. И вот теперь он сам это видел. Он возвёл полные счастливыми слезами глаза к небу и, впервые за много тысяч лет, сказал:
- Спасибо Тебе, Господи, спасибо!
Горячая слеза стекла по щеке воскресшего Ангела и упала в снег. Слезинка была настолько тёплой, что проплавила весь сугроб, впиталась в землю, и спящие в ней семена растений чуть было не подумали, что пришла весна, и не проросли…
Но обычные люди ничего этого не видели – они праздновали Рождество…

not bad :о